Одним из наиболее ярких примеров информационного противостояния Советского Союза и США в 20-м веке является так называемый «Карибский кризис». Все началось с того, что 1 января 1959 г. на Кубе после долгой гражданской войны коммунистические партизаны во главе с Фиделем Кастро свергли правительство президента Батисты, в связи с чем Вашингтон весьма встревожился перспективой получить у себя под боком коммунистическое государство. В начале 1960 года администрация Эйзенхауэра поручила ЦРУ создать, вооружить и тайно подготовить в Центральной Америке бригаду из 1400 кубинских эмигрантов для вторжения на Кубу и свержения режима Кастро.
Администрация Кеннеди, получив в наследство этот план, продолжила подготовку к вторжению. Бригада высадилась в заливе Свиней (Кочинос) на юго-западном побережье Кубы 17 апреля 1961 г., но была разгромлена в тот же день: агентам кубинской разведки удалось проникнуть в ряды бригады, таким образом план операции был заранее известен правительству Кубы, что дало возможность стянуть в район высадки значительное количество войск. Это событие подтолкнуло Кастро к более тесному сближению с Москвой, и летом-осенью 1962 года на Кубе были размещены 42 ракеты с ядерными боеголовками и бомбардировщики, способные нести ядерные бомбы. Это решение, принятое на заседании Совета Обороны СССР в мае 1962 г., отвечало интересам обеих сторон – Куба получала надежное прикрытие («ядерный зонтик») от любой агрессии со стороны США, а советское военное руководство сокращало подлетное время своих ракет до американской территории. Переброска советских ракет на Кубу производилась в строжайшей тайне, для дезинформации американцев была проведена масштабная операция «Анадырь», в ходе которой на Дальний Восток были переброшены воинские подразделения, техника и вооружения – все это делалось для того, чтобы отвлечь внимание США и доставить на Кубу советские ядерные ракеты морским путем.
14 октября 1962 года американский самолет-разведчик сфотографировал с воздуха стартовые площадки для ракет на кубинской территории, после чего, собственно, ситуация перешла в критическую фазу – две сверхдержавы оказались перед лицом грядущей ядерной войны. Эта война едва не началась 27 октября (этот день иногда даже называют «черной субботой»), когда американцы для устрашения направили в воздух над Кубой свои самолеты, и один из самолетов-разведчиков был сбит советскими зенитчиками, в результате чего американский пилот погиб. После этого военное руководство США приняло решение через двое суток начать бомбардировку советских ракетных баз на Кубе и военную атаку на остров. План предусматривал 1080 самолетовылетов в первый же день боевых операций. Силы вторжения, дислоцированные в портах на юго-востоке США, насчитывали 180 тысяч человек. В СССР население практически не знало о том, что мир стоит на гране катастрофы, а в США люди в массовом порядке покидали крупные города, опасаясь советского удара. Во избежание новой мировой войны СССР согласился вывести ракеты с территории Кубы в обмен на гарантии США отказаться от попыток вторжения на остров для смещения режима Кастро.
Вся эта ситуация развивалась при соответствующем информационном сопровождении. Однако в СССР основной упор делался на продвижении идеи защиты свободы и суверенитета Кубы и обеспечения возможности для ее народа создать «свободное и демократическое общество». Советская печать, радио, телевидение и кинохроника изображали Кубу малой страной, «освобожденной народной революцией», страной, народ и руководство которой стремились создать новое «справедливое общество», свободное от нищеты, угнетения, коррупции и зависимости извне, «первую свободную страну в Западном полушарии». Во время Карибского кризиса, когда 12 сентября 1962 года было опубликовано Заявление ТАСС, посвященное политике СССР в связи с ситуацией, сложившейся вокруг Кубы, более 32 тысяч солдат и матросов, сержантов и старшин Советской Армии, ожидавших осенью увольнения в запас, подали командованию рапорты с просьбой об отсрочке их демобилизации «до тех пор, пока американский империализм не перестанет угрожать всеобщему миру». Сотни тысяч советских военнослужащих обратились к командованию с просьбой направить их в качестве добровольцев на защиту «молодой Кубинской республики».
Примечательно, что, судя по архивным документам, военно-политическое руководство СССР на протяжении трех предшествующих Карибскому кризису месяцев не считало необходимым предпринимать какие-либо специальные пропагандистские акции в отношении Кубы. Исключением явился утвержденный Секретариатом ЦК КПСС 10 октября 1962 года один из шести пунктов «Предложения В.Семичастного», в котором председатель КГБ отмечал, что необходимо через «неофициальные возможности» разведки «организовать выступления некоторых видных общественных деятелей Западной Европы» с призывом не допустить экономической блокады и агрессии против Кубы. Комитет госбезопасности считал, что «в случае начала американской блокады должен быть организован единый фронт помощи Кубе и проведена неделя бойкота американских товаров с одновременным отказом во всех странах продажи американцам каких бы то ни было товаров».
Если в СССР особого внимания информационному противостоянию в период Карибского кризиса не уделялось, то в США в это время нагнеталась антисоветская истерия, сопровождавшаяся статьями, радиотрансляциями, интервью с кубинскими беженцами, фильмами о «советской угрозе» и т.п. Обработке населения способствовало продвижение информационных материалов с рекомендациями «что делать в случае нападения СССР», «как вести себя с русскими оккупантами», «как выжить после ядерного удара Советов» и т.д. Эта пропаганда оказалась довольно действенной – американские обыватели в большинстве своем поверили в «советскую угрозу». Собственно, сейчас мы можем наблюдать результаты – многие видные политические деятели США нашего времени сформировали свое мировоззрение именно в годы Карибского кризиса, когда они были в детском и юношеском возрасте. Они не могли не воспринять ужас «советской угрозы», что отразилось и на их нынешней позиции по отношению к России.
Впрочем, у Карибского кризиса был и очень положительный результат – США и Советский Союз реально осознали, что могут ввергнуть мир в ядерную войну и были вынуждены пойти на взаимные уступки. Собственно, после этого подобного прямого противостояния двух держав, способного привести к войне, больше не было, две системы противостояли друг другу в разных регионах мира и в разных конфликтах, но, за редким исключением, это противостояние носило информационно-пропагандистский характер либо велось в скрытой от внимания общественности сфере противоборства спецслужб.
Одним из конфликтов, характеризующих противостояние двух систем, является война во Вьетнаме (1964–1973). Именно в ходе этой войны создавалась американская концепция психологических операций, позже ставшая основой ведения информационных войн. Именно в период вьетнамской войны американцы начали использовать новые формы воздействия на психику человека, направленные, прежде всего, на подсознательный компонент психики.
Так, в транслировавшихся во Вьетнаме американских радиопрограммах, распространявшихся листовках и устных передачах, преобладали методы психологического воздействия (вопли ужаса, отчаянный женский и детский плач, буддийская погребальная музыка, записанные на пленку крики диких зверей, которые должны были изображать голоса лесных духов, демонов и т.п.). Например, командование 1 бригады 101 воздушно‑десантной дивизии в ночь перед наступлением своих войск организовало над районами сосредоточения войск противника передачи записанного на пленку пронзительного крика орла (орел – эмблема 101 ВДД) вперемешку с детскими голосами: «Папа, вернись домой!» одновременно с самолетов сбрасывались листовки с изображением орла, держащего в своих когтях «вьетконговца». На оборотной стороне листовки был изображен следующий текст: «Берегись, Вьетконг! Для вас нет безопасного места, куда бы можно было убежать, нет укрытия, где можно было бы спрятаться. Орел настигнет вас в любое время, в любом месте… без предупреждения он несет неминуемую смерть». Подобная пропаганда имела ощутимые результаты: часть вьетнамских военнослужащих была полностью деморализована, и в дальнейшем крик орла вызывают у них страх, некоторые бойцы еще до начала наступления сдавались в плен.
Иногда для того, чтобы не дать отдохнуть бойцам фронта национального освобождения южного Вьетнама, психологически истощить их, применялась тактика звуковещания с вертолетов на определенный район в течение всей ночи. Эти программы готовились под видом обращений к своим близким «блуждающих душ». В других случаях по периметру деревни сбрасывались на парашютах магнитофоны с временными реле, которые периодически в течение всей ночи включали и выключали их. С началом применения «криков с неба» количество перебежчиков увеличилось более чем в три раза, со 120 до 380 человек в месяц.
Вся эта деятельность проводилась на основе подготовленного в августе 1963 года Д.Принсом и П.Джуридайном по заказу министерства обороны США доклада «Колдовство, чародейство, магия и другие психологические феномены и их значение для военных и паравоенных операций в Конго». В отпечатанных в соответствии с требованиями доклада листовках подчеркивалось, что убитые в ходе боев не будут похоронены на земле предков, что по вьетнамским обычаям является недопустимым. Ровно через 49 дней (срок поминовения умерших во Вьетнаме) на населенные пункты, где проживали семьи и родственники погибших военнослужащих, сыпался дождь листовок со всевозможными небесными угрозами. То же самое повторялось ровно через год. Начало боевых операций планировалось американцами, как правило, на дни, которые по вьетнамским народным поверьям, являлись неблагоприятными и заранее предвещали поражение. Американские бомбардировщики основной целью имели не столько уничтожение живой силы и разрушение важных объектов, сколько внушение страха и отчаяния перед военной мощью США.
За семь лет войны во Вьетнаме на вьетнамскую сторону было сброшено по 1500 листовок на каждого жителя северного и южного Вьетнама, почти 50 миллиардов штук. При этом пропаганда зиждилась на следующих основных принципах:
1. Страх смерти – листовки показывали, что, продолжая сражаться, можно привести себя к гибели;
2. Трудности жизни – солдатам напоминали об их тяжелых жизненных условиях и желании вернуться домой;
3. Потеря веры в победу – демонстрируя число убитых, солдатам доказывали, что лидеры предали их;
4. Забота о семье – поскольку семья является центральным элементом вьетнамской культуры, в листовках подчеркивалось, что лучше воссоединиться с семьей, избежать одиночества;
5. Объединение всех мотивов – эти листовки рассказывали о небезопасности солдатской жизни, обвиняя лидеров. В типичной листовке говорилось следующее: «Твои лидеры предали тебя, приговорив к смерти вдали от дома, твоей семьи и твоих предков».
Эти тексты были не только на листовках, они же произносились с помощью громкоговорителей с низко летящих самолетов. Следует обратить внимание, что все аргументы этого воздействия были расположены исключительно в эмоциональной плоскости, тут не было абстрактной борьбы за идеологические ценности. То есть, все аргументы работали на уровне самых элементарных нужд, что приводило к более точному их попаданию в цель.
В ходе войны во Вьетнаме появилось новое стратегическое средство информационно-психологического воздействия – телевидение, которое впоследствии приобрело колоссальное влияние. Впервые практиковалось распространение среди населения нового средства пропаганды – телевизоров (3,5 тысяч штук). Телепрограммы разрабатывались для гражданской и военной аудиторий. Были созданы студия и четыре передающие станции, вещавшие по 6 часов в сутки. Среди вьетнамцев были распространены 3,5 тысячи телевизионных приемников, во многих школах и читальнях установлены телевизоры. В 1971 году уже 80 процентов местного населения могло смотреть телепередачи.
В целях воздействия на население также применялась «сувенирная» пропаганда: организовывалась раздача сигарет, жевательной резинки, зубной пасты, игрушек, пакетов с рисом и леденцами. Подобные пакеты с подарками, снабженными американской символикой и пропагандистскими лозунгами, сбрасывались авиацией и на территорию ДРВ. Лозунги и надписи были, как правило, краткими — например, «От детей Америки детям Северного Вьетнама». За первые 14 месяцев войны среди населения Вьетнама было распространено 8 миллионов таблеток витаминов, 29 тысяч зубных щеток, расчесок и карандашей на общую сумму 4 миллиона долларов. Практиковались выплаты денежного вознаграждения за сданное оружие, разведывательную информацию, а также доставленного перебежчика (24 доллара за солдата, 2100 долларов за политкомиссара).
Во Вьетнаме сбор, обработка и накопление информации стали осуществляться при помощи ЭВМ, была предпринята попытка создания единой глобальной информационной системы для ведения психологической войны (PAMIS). По итогам войны во Вьетнаме, несмотря на поражение в ней США, пропагандистское, психологическое оружие еще больше укрепило свои позиции. За период боевых действий примерно 250 тысяч вьетнамцев добровольно перешли на сторону противника. По подсчетам специалистов, расходы американской армии на то, чтобы убить одного вьетнамца, составили в среднем 100 тысяч долларов, в то время как для переубеждения его перейти на сторону США 125 долларов.
Однако во Вьетнаме США потерпели сокрушительное поражение. Собственно, поражению Соединенных Штатов во Вьетнаме весьма поспособствовали российские специалисты. Речь здесь идет не только о военспецах, но и о тех, кто помог вьетнамцам наладить качественную работу в сфере информационной борьбы. Официально советские военные участвовали лишь в обеспечении противовоздушной обороны вьетнамских войск, хотя есть немало свидетельств о том, что в небе над Вьетнамом с американцами сражались и советские летчики – как и в Корейской войне, они были в чужой форме и с вьетнамскими позывными, но определялись американцами по манере выполнения полета.
Однако не меньшую (а, может, и большую) пользу принесла Вьетнаму советская помощь в организации информационного противодействия. Фактически, на вьетнамскую почву были перенесены все методы, которые использовались в годы Корейской войны – листовки на разных языках (поскольку союзниками американцев выступали также представители Франции, Южной Кореи, Франции, Филиппин), а также листовки, подчеркивающие национальные и расовые различия. Не меньшую роль играли и устрашающие плакаты, а также данные о числе погибших американцев. Очень эффективной оказалась листовка, обращенная к американским солдатам афроамериканского происхождения (тогда еще не наступило время тотальной политкорректности, поэтому их просто называли неграми). В ней в частности, отмечалось, что негры составляют 11 процентов населения США, но среди воюющих во Вьетнаме американцев – 30%, при этом они составляют 40 процентов погибших. Таким образом подспудно проводилась мысль, что негров используют как «пушечное мясо». Одновременно с этим работали две радиостанции – «Liberation Radio» и «Voice of Vietnam», которые вещали на английском языке и передавали новости об успехах армии Северного Вьетнама, интервью с пленными американскими и французскими солдатами с призывами сдаваться в плен, сведения об антивоенных акциях в США и других странах мира.
Но наибольший эффект имела развернутая Советским Союзом антивоенная пропаганда в самих США. Тогда советским пропагандистам удалось инициировать массовые акции протеста американской молодежи против войны во Вьетнаме, подключив к антивоенному движению хиппи и видных музыкантов – достаточно вспомнить «Битлз» с их песней «Дайте миру шанс». Фактически, США проиграли войну во Вьетнаме на своей собственной территории.
По мнению членов правительственной комиссии США, главной причиной поражения стала потеря поддержки населения в собственной стране и мирового общественного мнения. Поэтому был сделан важный концептуальный вывод о том, что важно заранее заручиться поддержкой общественности своей страны и мирового мнения по отношению к приближающейся войне. Стоит отметить, что Соединенные Штаты сделали из этого проигрыша довольно серьезные выводы, в отличие от СССР, что наглядно проявилось на примере войны в Афганистане 1979–1989 гг.
В 1979 году СССР вмешался в гражданскую войну в Афганистане, когда поддерживаемый США и Великобританией Амин, пришедший к власти в этой стране после убийства просоветского лидера Тараки, организовал террор против местных «комми». В ответ СССР ввел войска в Афганистан, и начал военные действия против моджахедов. Следует заметить, что еще при подготовке к вводу советских войск в Афганистан на заседании Политбюро ЦК КПСС от 27 декабря 1979 года был утвержден специальный документ, который назывался «О пропагандистском обеспечении нашей акции в отношении Афганистана». В нем указывалось, что во всей пропагандистской работе – в печати, по телевидению, по радио надлежало исходить из положений, содержащихся в обращении афганского руководства к Советскому Союзу с просьбой о военной помощи и Сообщения ТАСС на этот счет, проект которого был утвержден на этом же заседании Политбюро ЦК КПСС.
В качестве главного тезиса рекомендовалось выделять, что осуществленное по просьбе афганского руководства направление в Афганистан ограниченных советских воинских контингентов служит одной цели – оказанию народу и правительству Афганистана помощи и содействия в борьбе против внешней агрессии. Никаких других целей эта советская акция не преследует. В печати, радио, телевидении требовалось делать акцент на то, что просьба правительства Афганистана и удовлетворение этой просьбы Советским Союзом – это исключительно дело двух суверенных государств, которые сами регулируют свои взаимоотношения. Им, как и любому государству – члену ООН, принадлежит право на индивидуальную или коллективную самооборону, что предусматривается статьей 51 Устава ООН. При освещении изменений в руководстве Афганистана рекомендовалось подчеркивать, что это является внутренним делом афганского народа, исходить из заявлений, опубликованных Революционным Советом Афганистана, из выступлений Председателя Революционного Совета Афганистана Кармаля Бабрака.
Эти указания Политбюро ЦК КПСС и легли в основу деятельности советской прессы по освещению военной акции СССР в Афганистане. Они также были дополнены цензорскими требованиями, которые ограничивали показ масштабов боевой деятельности советских войск на афганской земле, характер проводимых операций, гибель наших солдат и офицеров и многие другие стороны войны.
В западных СМИ эти события активно освещались, причем особенно приукрашалась жестокость советских солдат и подчеркивалось благородство талибов. Разумеется, умалчивалась именно миротворческая составляющая действий СССР, никто не писал о строительстве школ и больниц, о прокладке дорог, о сооружении водопроводов и т.д. Иностранные СМИ говорили о русских в Афганистане или плохо или никак.
Кроме реальных фактов, изображавших в негативном свете действия советских войск, в сообщениях об Афганистане широко использовалась дезинформация. Так, однажды западная печать писала о нанесении со стороны Афганистана ракетных ударов по Пакистану и об имеющихся жертвах среди населения. СМИ продолжали обсуждать эту тему, и только через неделю одна пешаварская газета сообщила о взрывах подложенных бомб в лагерях беженцев, а все остальные газеты промолчали. Также в зарубежных СМИ прошло сообщение об обстреле ракетами «СКАД» Асадабада, контролируемого моджахедами. Говорилось, что ракета взорвалась на базаре, погибло 500 человек и т.п. Потом выяснилось, что там происходили стычки между двумя оппозиционными группировками Хайматьяра и Саяфа и хейматьяровцы взорвали склады боеприпасов.
Примечательно, что в этот период отчетливо проявилась тактика использования американскими спецслужбами дезинформации, которую распространяли бывшие советские граждане. Наиболее показательна в этом плане история, связанная с деятельностью известного ныне журналиста Савика Шустера, эмигрировавшего из СССР и работавшего в те годы на «Радио Свобода» и в итальянском ежемесячном журнале «Frigidaire». Бывший коллега Шустера по радиоработе Иван Толстой в журнале «Звезда» в 2001 г. в статье «Человек рыночный, или Бурная весна Савика Шустера» вспоминал, Савик отличился на ниве дезинформации еще в 1980 г., во время Олимпиады в Москве: «После вторжения советских войск в Афганистан Савик участвовал в одной остроумной антисоветской акции. Вместе с коллегами из итальянского журнала «Frigidaire» он составил фальшивую газету «Правда», по бумаге (купленной в Финляндии) и шрифтам неотличимую от «Правды» настоящей. Надежные туристы с пачками лже-«Правды» отлично справились с заданием в олимпийской Москве. Сохранился кадр: огромная московская автостоянка, и у каждого автомобиля за дворники засунута такая газетка». На передовой странице фальшивой «Правды», датированной 28 июля 1980 г., красовалась смонтированная фотография голого Суслова под большим заголовком «Россия сломила бесов!». Фальшивка сообщала о том, что в СССР «произошел переворот», а Брежнев с Сусловым бежали в Прагу. «Нет Союза, нет Советских, нет Социалистических, есть только Республики! – писалось в этом пропагандистском «шедевре». – Даже если Вы уже знаете, стоит повторять каждый день, что Советского Союза больше нет. Пришел конец огромной империи большевистской партии. Брежнев, Суслов и компания не властвуют больше над несчастной Россией». Далее сообщалось: «группа свободолюбивых офицеров» арестовала депутатов Верховного Совета СССР и «объявила об официальном отделении РСФСР от СССР». Ну, и дальше в таком же духе.
А в 1983 году Савик Шустер со своими коллегами по журналу отпечатали фальшивую версию газеты «Красная Звезда», которую пачками переправляли в Афганистан. Вот выдержки из этой фальшивки: «Чрезвычайный специальный выпуск «Красной Звезды», который вы держите в руках, абсолютно беспрецедентен. Вплоть до сегодняшнего дня эта газета полностью писалась Коммунистической партией и руководилась ею. Сегодня она написана группой многих солдат, представляющих все основные гарнизоны Советского Союза.
Братья! Солдаты! Новости, которые пришли к нам из Афганистана и из всех регионов Советского Союза, полны радости. Военное вторжение закончено! В Афганистане – долгожданный мир! Правительство Бабрака Кармаля – в изгнании. Отряды Советов и моджахедов братаются! Товарищи, наш главный враг наконец-то повержен! Разрушайте ваше оружие и давайте возвращаться домой. Война окончена!»
Стоит отметить, что Шустер одновременно писал и репортажи из Афганистана для немецкого журнала «Шпигель». Об их направленности красноречиво говорят заголовки номера за май 1983 г.: «Мы убьем их всех» (материал о гордых и свободолюбивых моджахедах) и «Мы ведем здесь бессмысленную войну» (статья о советских военнопленных). В последней Шустер якобы берет интервью у советских военнопленных, захваченных в Афганистане, которые сообщают, что «советские солдаты открыто торгуют гранатами и автоматами на рынках Афганистана»; «советских солдат обирают офицеры, присваивая себе солдатское сгущенное молоко и тушенку»; «изголодавшиеся солдаты вынуждены менять на еду сапоги и амуницию»; «офицеры избивают солдат даже за разговоры с афганцами». Подобных публикаций в иностранной прессе было очень много, что позволило сформировать негативное отношение мировой общественности к операциям советских войск в Афганистане, причем даже среди тех, кто ранее весьма положительно относился к СССР.
В свою очередь, эффективность советской контрпропаганды оказалась крайне низкой. Это, собственно, было характерно не только для войны в Афганистане, но и для ряда других локальных военных конфликтов 1970–1980-х годов, где участвовали советские военные специалисты и использовалась наша военная техника. Например, во время арабо-израильского вооруженного столкновения в долине реки Бекаа 6–12 июня 1982 года истребители ВВС Сирии советского производства уничтожили в воздушных боях 42 самолета ВВС Израиля американских фирм, потеряв при этом 47 машин (четыре МиГ-23 МС, шесть МиГ-23 МФ, а также 26 МиГ-21-бис и 11 МиГ-21 МФ). Оценивая результаты боевого применения истребителей в боях над долиной Бекаа, один «крупный израильский военачальник» (пожелавший остаться инкогнито) в интервью журналу «Flight International», касаясь самолета Миг-23, заявил: «Мое мнение... таково: советские самолеты очень хороши, судя по тому, что мы знаем об их возможностях и что видели на практике. Однако сирийские летчики часто действовали не тогда, когда нужно, и не там, где нужно».
Несмотря на благоприятный, в целом, для Сирии итог воздушных боев в долине реки Бекаа, США сумели добиться выдающейся победы в информационной войне, успешно проведя широкомасштабную пропагандистскую кампанию, направленную, в первую очередь, против Советского Союза. Данные о потерях в Ливане, опубликованные в Израиле, где утверждалось об уничтожении в воздушных боях 102 сирийских самолетов и о потере всего одной своей машины, сбитой огнем с земли, носили ярко выраженный пропагандистский характер. Американские информационные агентства практически полностью повторили информацию израильских источников. США сумели использовать свою самую мощную в мире пропагандистскую машину для дискредитации авиационной промышленности СССР, а также продвижения на мировой рынок собственной авиационной техники, в частности истребителей F-16, которым создавалась репутация «убийц МиГов».
Советские власти через сообщения ТАСС попытались опровергнуть израильскую версию боев в Ливане и «спасти лицо» отечественного авиапрома, но эти действия оказались запоздалыми и недостаточно активными: заявление ТАСС от 15 августа 1982 года о том, что «в ходе боевых действий над долиной Бекаа сирийскими вооруженными силами было уничтожено около 70 израильских самолетов, в том числе и машины новейших типов», осталось практически незамеченным ни за рубежом, ни в СССР.
Результаты этого информационного поражения практически сразу же сказались и на экспорте истребителей МиГ-23: летом 1982 года с Республикой Перу, ранее закупавшей в основном советскую авиационную технику, велись переговоры о поставках партии истребителей МиГ-23, однако после боев в долине Бекаа заинтересованность перуанцев в приобретении МиГов сильно ослабла, и сделка так и не состоялась. Безуспешно завершились и попытки поставить МиГи Аргентине, ВВС которой понесли огромные потери в ходе фолклендской войны, а также Финляндии, ранее ориентировавшейся на закупку самолетов у России. Таким образом, проигрыш в информационном противостоянии обернулся значительными экономическими потерями для СССР.
(Продолжение следует)
Администрация Кеннеди, получив в наследство этот план, продолжила подготовку к вторжению. Бригада высадилась в заливе Свиней (Кочинос) на юго-западном побережье Кубы 17 апреля 1961 г., но была разгромлена в тот же день: агентам кубинской разведки удалось проникнуть в ряды бригады, таким образом план операции был заранее известен правительству Кубы, что дало возможность стянуть в район высадки значительное количество войск. Это событие подтолкнуло Кастро к более тесному сближению с Москвой, и летом-осенью 1962 года на Кубе были размещены 42 ракеты с ядерными боеголовками и бомбардировщики, способные нести ядерные бомбы. Это решение, принятое на заседании Совета Обороны СССР в мае 1962 г., отвечало интересам обеих сторон – Куба получала надежное прикрытие («ядерный зонтик») от любой агрессии со стороны США, а советское военное руководство сокращало подлетное время своих ракет до американской территории. Переброска советских ракет на Кубу производилась в строжайшей тайне, для дезинформации американцев была проведена масштабная операция «Анадырь», в ходе которой на Дальний Восток были переброшены воинские подразделения, техника и вооружения – все это делалось для того, чтобы отвлечь внимание США и доставить на Кубу советские ядерные ракеты морским путем.
14 октября 1962 года американский самолет-разведчик сфотографировал с воздуха стартовые площадки для ракет на кубинской территории, после чего, собственно, ситуация перешла в критическую фазу – две сверхдержавы оказались перед лицом грядущей ядерной войны. Эта война едва не началась 27 октября (этот день иногда даже называют «черной субботой»), когда американцы для устрашения направили в воздух над Кубой свои самолеты, и один из самолетов-разведчиков был сбит советскими зенитчиками, в результате чего американский пилот погиб. После этого военное руководство США приняло решение через двое суток начать бомбардировку советских ракетных баз на Кубе и военную атаку на остров. План предусматривал 1080 самолетовылетов в первый же день боевых операций. Силы вторжения, дислоцированные в портах на юго-востоке США, насчитывали 180 тысяч человек. В СССР население практически не знало о том, что мир стоит на гране катастрофы, а в США люди в массовом порядке покидали крупные города, опасаясь советского удара. Во избежание новой мировой войны СССР согласился вывести ракеты с территории Кубы в обмен на гарантии США отказаться от попыток вторжения на остров для смещения режима Кастро.
Вся эта ситуация развивалась при соответствующем информационном сопровождении. Однако в СССР основной упор делался на продвижении идеи защиты свободы и суверенитета Кубы и обеспечения возможности для ее народа создать «свободное и демократическое общество». Советская печать, радио, телевидение и кинохроника изображали Кубу малой страной, «освобожденной народной революцией», страной, народ и руководство которой стремились создать новое «справедливое общество», свободное от нищеты, угнетения, коррупции и зависимости извне, «первую свободную страну в Западном полушарии». Во время Карибского кризиса, когда 12 сентября 1962 года было опубликовано Заявление ТАСС, посвященное политике СССР в связи с ситуацией, сложившейся вокруг Кубы, более 32 тысяч солдат и матросов, сержантов и старшин Советской Армии, ожидавших осенью увольнения в запас, подали командованию рапорты с просьбой об отсрочке их демобилизации «до тех пор, пока американский империализм не перестанет угрожать всеобщему миру». Сотни тысяч советских военнослужащих обратились к командованию с просьбой направить их в качестве добровольцев на защиту «молодой Кубинской республики».
Примечательно, что, судя по архивным документам, военно-политическое руководство СССР на протяжении трех предшествующих Карибскому кризису месяцев не считало необходимым предпринимать какие-либо специальные пропагандистские акции в отношении Кубы. Исключением явился утвержденный Секретариатом ЦК КПСС 10 октября 1962 года один из шести пунктов «Предложения В.Семичастного», в котором председатель КГБ отмечал, что необходимо через «неофициальные возможности» разведки «организовать выступления некоторых видных общественных деятелей Западной Европы» с призывом не допустить экономической блокады и агрессии против Кубы. Комитет госбезопасности считал, что «в случае начала американской блокады должен быть организован единый фронт помощи Кубе и проведена неделя бойкота американских товаров с одновременным отказом во всех странах продажи американцам каких бы то ни было товаров».
Если в СССР особого внимания информационному противостоянию в период Карибского кризиса не уделялось, то в США в это время нагнеталась антисоветская истерия, сопровождавшаяся статьями, радиотрансляциями, интервью с кубинскими беженцами, фильмами о «советской угрозе» и т.п. Обработке населения способствовало продвижение информационных материалов с рекомендациями «что делать в случае нападения СССР», «как вести себя с русскими оккупантами», «как выжить после ядерного удара Советов» и т.д. Эта пропаганда оказалась довольно действенной – американские обыватели в большинстве своем поверили в «советскую угрозу». Собственно, сейчас мы можем наблюдать результаты – многие видные политические деятели США нашего времени сформировали свое мировоззрение именно в годы Карибского кризиса, когда они были в детском и юношеском возрасте. Они не могли не воспринять ужас «советской угрозы», что отразилось и на их нынешней позиции по отношению к России.
Впрочем, у Карибского кризиса был и очень положительный результат – США и Советский Союз реально осознали, что могут ввергнуть мир в ядерную войну и были вынуждены пойти на взаимные уступки. Собственно, после этого подобного прямого противостояния двух держав, способного привести к войне, больше не было, две системы противостояли друг другу в разных регионах мира и в разных конфликтах, но, за редким исключением, это противостояние носило информационно-пропагандистский характер либо велось в скрытой от внимания общественности сфере противоборства спецслужб.
Одним из конфликтов, характеризующих противостояние двух систем, является война во Вьетнаме (1964–1973). Именно в ходе этой войны создавалась американская концепция психологических операций, позже ставшая основой ведения информационных войн. Именно в период вьетнамской войны американцы начали использовать новые формы воздействия на психику человека, направленные, прежде всего, на подсознательный компонент психики.
Так, в транслировавшихся во Вьетнаме американских радиопрограммах, распространявшихся листовках и устных передачах, преобладали методы психологического воздействия (вопли ужаса, отчаянный женский и детский плач, буддийская погребальная музыка, записанные на пленку крики диких зверей, которые должны были изображать голоса лесных духов, демонов и т.п.). Например, командование 1 бригады 101 воздушно‑десантной дивизии в ночь перед наступлением своих войск организовало над районами сосредоточения войск противника передачи записанного на пленку пронзительного крика орла (орел – эмблема 101 ВДД) вперемешку с детскими голосами: «Папа, вернись домой!» одновременно с самолетов сбрасывались листовки с изображением орла, держащего в своих когтях «вьетконговца». На оборотной стороне листовки был изображен следующий текст: «Берегись, Вьетконг! Для вас нет безопасного места, куда бы можно было убежать, нет укрытия, где можно было бы спрятаться. Орел настигнет вас в любое время, в любом месте… без предупреждения он несет неминуемую смерть». Подобная пропаганда имела ощутимые результаты: часть вьетнамских военнослужащих была полностью деморализована, и в дальнейшем крик орла вызывают у них страх, некоторые бойцы еще до начала наступления сдавались в плен.
Иногда для того, чтобы не дать отдохнуть бойцам фронта национального освобождения южного Вьетнама, психологически истощить их, применялась тактика звуковещания с вертолетов на определенный район в течение всей ночи. Эти программы готовились под видом обращений к своим близким «блуждающих душ». В других случаях по периметру деревни сбрасывались на парашютах магнитофоны с временными реле, которые периодически в течение всей ночи включали и выключали их. С началом применения «криков с неба» количество перебежчиков увеличилось более чем в три раза, со 120 до 380 человек в месяц.
Вся эта деятельность проводилась на основе подготовленного в августе 1963 года Д.Принсом и П.Джуридайном по заказу министерства обороны США доклада «Колдовство, чародейство, магия и другие психологические феномены и их значение для военных и паравоенных операций в Конго». В отпечатанных в соответствии с требованиями доклада листовках подчеркивалось, что убитые в ходе боев не будут похоронены на земле предков, что по вьетнамским обычаям является недопустимым. Ровно через 49 дней (срок поминовения умерших во Вьетнаме) на населенные пункты, где проживали семьи и родственники погибших военнослужащих, сыпался дождь листовок со всевозможными небесными угрозами. То же самое повторялось ровно через год. Начало боевых операций планировалось американцами, как правило, на дни, которые по вьетнамским народным поверьям, являлись неблагоприятными и заранее предвещали поражение. Американские бомбардировщики основной целью имели не столько уничтожение живой силы и разрушение важных объектов, сколько внушение страха и отчаяния перед военной мощью США.
За семь лет войны во Вьетнаме на вьетнамскую сторону было сброшено по 1500 листовок на каждого жителя северного и южного Вьетнама, почти 50 миллиардов штук. При этом пропаганда зиждилась на следующих основных принципах:
1. Страх смерти – листовки показывали, что, продолжая сражаться, можно привести себя к гибели;
2. Трудности жизни – солдатам напоминали об их тяжелых жизненных условиях и желании вернуться домой;
3. Потеря веры в победу – демонстрируя число убитых, солдатам доказывали, что лидеры предали их;
4. Забота о семье – поскольку семья является центральным элементом вьетнамской культуры, в листовках подчеркивалось, что лучше воссоединиться с семьей, избежать одиночества;
5. Объединение всех мотивов – эти листовки рассказывали о небезопасности солдатской жизни, обвиняя лидеров. В типичной листовке говорилось следующее: «Твои лидеры предали тебя, приговорив к смерти вдали от дома, твоей семьи и твоих предков».
Эти тексты были не только на листовках, они же произносились с помощью громкоговорителей с низко летящих самолетов. Следует обратить внимание, что все аргументы этого воздействия были расположены исключительно в эмоциональной плоскости, тут не было абстрактной борьбы за идеологические ценности. То есть, все аргументы работали на уровне самых элементарных нужд, что приводило к более точному их попаданию в цель.
В ходе войны во Вьетнаме появилось новое стратегическое средство информационно-психологического воздействия – телевидение, которое впоследствии приобрело колоссальное влияние. Впервые практиковалось распространение среди населения нового средства пропаганды – телевизоров (3,5 тысяч штук). Телепрограммы разрабатывались для гражданской и военной аудиторий. Были созданы студия и четыре передающие станции, вещавшие по 6 часов в сутки. Среди вьетнамцев были распространены 3,5 тысячи телевизионных приемников, во многих школах и читальнях установлены телевизоры. В 1971 году уже 80 процентов местного населения могло смотреть телепередачи.
В целях воздействия на население также применялась «сувенирная» пропаганда: организовывалась раздача сигарет, жевательной резинки, зубной пасты, игрушек, пакетов с рисом и леденцами. Подобные пакеты с подарками, снабженными американской символикой и пропагандистскими лозунгами, сбрасывались авиацией и на территорию ДРВ. Лозунги и надписи были, как правило, краткими — например, «От детей Америки детям Северного Вьетнама». За первые 14 месяцев войны среди населения Вьетнама было распространено 8 миллионов таблеток витаминов, 29 тысяч зубных щеток, расчесок и карандашей на общую сумму 4 миллиона долларов. Практиковались выплаты денежного вознаграждения за сданное оружие, разведывательную информацию, а также доставленного перебежчика (24 доллара за солдата, 2100 долларов за политкомиссара).
Во Вьетнаме сбор, обработка и накопление информации стали осуществляться при помощи ЭВМ, была предпринята попытка создания единой глобальной информационной системы для ведения психологической войны (PAMIS). По итогам войны во Вьетнаме, несмотря на поражение в ней США, пропагандистское, психологическое оружие еще больше укрепило свои позиции. За период боевых действий примерно 250 тысяч вьетнамцев добровольно перешли на сторону противника. По подсчетам специалистов, расходы американской армии на то, чтобы убить одного вьетнамца, составили в среднем 100 тысяч долларов, в то время как для переубеждения его перейти на сторону США 125 долларов.
Однако во Вьетнаме США потерпели сокрушительное поражение. Собственно, поражению Соединенных Штатов во Вьетнаме весьма поспособствовали российские специалисты. Речь здесь идет не только о военспецах, но и о тех, кто помог вьетнамцам наладить качественную работу в сфере информационной борьбы. Официально советские военные участвовали лишь в обеспечении противовоздушной обороны вьетнамских войск, хотя есть немало свидетельств о том, что в небе над Вьетнамом с американцами сражались и советские летчики – как и в Корейской войне, они были в чужой форме и с вьетнамскими позывными, но определялись американцами по манере выполнения полета.
Однако не меньшую (а, может, и большую) пользу принесла Вьетнаму советская помощь в организации информационного противодействия. Фактически, на вьетнамскую почву были перенесены все методы, которые использовались в годы Корейской войны – листовки на разных языках (поскольку союзниками американцев выступали также представители Франции, Южной Кореи, Франции, Филиппин), а также листовки, подчеркивающие национальные и расовые различия. Не меньшую роль играли и устрашающие плакаты, а также данные о числе погибших американцев. Очень эффективной оказалась листовка, обращенная к американским солдатам афроамериканского происхождения (тогда еще не наступило время тотальной политкорректности, поэтому их просто называли неграми). В ней в частности, отмечалось, что негры составляют 11 процентов населения США, но среди воюющих во Вьетнаме американцев – 30%, при этом они составляют 40 процентов погибших. Таким образом подспудно проводилась мысль, что негров используют как «пушечное мясо». Одновременно с этим работали две радиостанции – «Liberation Radio» и «Voice of Vietnam», которые вещали на английском языке и передавали новости об успехах армии Северного Вьетнама, интервью с пленными американскими и французскими солдатами с призывами сдаваться в плен, сведения об антивоенных акциях в США и других странах мира.
Но наибольший эффект имела развернутая Советским Союзом антивоенная пропаганда в самих США. Тогда советским пропагандистам удалось инициировать массовые акции протеста американской молодежи против войны во Вьетнаме, подключив к антивоенному движению хиппи и видных музыкантов – достаточно вспомнить «Битлз» с их песней «Дайте миру шанс». Фактически, США проиграли войну во Вьетнаме на своей собственной территории.
По мнению членов правительственной комиссии США, главной причиной поражения стала потеря поддержки населения в собственной стране и мирового общественного мнения. Поэтому был сделан важный концептуальный вывод о том, что важно заранее заручиться поддержкой общественности своей страны и мирового мнения по отношению к приближающейся войне. Стоит отметить, что Соединенные Штаты сделали из этого проигрыша довольно серьезные выводы, в отличие от СССР, что наглядно проявилось на примере войны в Афганистане 1979–1989 гг.
В 1979 году СССР вмешался в гражданскую войну в Афганистане, когда поддерживаемый США и Великобританией Амин, пришедший к власти в этой стране после убийства просоветского лидера Тараки, организовал террор против местных «комми». В ответ СССР ввел войска в Афганистан, и начал военные действия против моджахедов. Следует заметить, что еще при подготовке к вводу советских войск в Афганистан на заседании Политбюро ЦК КПСС от 27 декабря 1979 года был утвержден специальный документ, который назывался «О пропагандистском обеспечении нашей акции в отношении Афганистана». В нем указывалось, что во всей пропагандистской работе – в печати, по телевидению, по радио надлежало исходить из положений, содержащихся в обращении афганского руководства к Советскому Союзу с просьбой о военной помощи и Сообщения ТАСС на этот счет, проект которого был утвержден на этом же заседании Политбюро ЦК КПСС.
В качестве главного тезиса рекомендовалось выделять, что осуществленное по просьбе афганского руководства направление в Афганистан ограниченных советских воинских контингентов служит одной цели – оказанию народу и правительству Афганистана помощи и содействия в борьбе против внешней агрессии. Никаких других целей эта советская акция не преследует. В печати, радио, телевидении требовалось делать акцент на то, что просьба правительства Афганистана и удовлетворение этой просьбы Советским Союзом – это исключительно дело двух суверенных государств, которые сами регулируют свои взаимоотношения. Им, как и любому государству – члену ООН, принадлежит право на индивидуальную или коллективную самооборону, что предусматривается статьей 51 Устава ООН. При освещении изменений в руководстве Афганистана рекомендовалось подчеркивать, что это является внутренним делом афганского народа, исходить из заявлений, опубликованных Революционным Советом Афганистана, из выступлений Председателя Революционного Совета Афганистана Кармаля Бабрака.
Эти указания Политбюро ЦК КПСС и легли в основу деятельности советской прессы по освещению военной акции СССР в Афганистане. Они также были дополнены цензорскими требованиями, которые ограничивали показ масштабов боевой деятельности советских войск на афганской земле, характер проводимых операций, гибель наших солдат и офицеров и многие другие стороны войны.
В западных СМИ эти события активно освещались, причем особенно приукрашалась жестокость советских солдат и подчеркивалось благородство талибов. Разумеется, умалчивалась именно миротворческая составляющая действий СССР, никто не писал о строительстве школ и больниц, о прокладке дорог, о сооружении водопроводов и т.д. Иностранные СМИ говорили о русских в Афганистане или плохо или никак.
Кроме реальных фактов, изображавших в негативном свете действия советских войск, в сообщениях об Афганистане широко использовалась дезинформация. Так, однажды западная печать писала о нанесении со стороны Афганистана ракетных ударов по Пакистану и об имеющихся жертвах среди населения. СМИ продолжали обсуждать эту тему, и только через неделю одна пешаварская газета сообщила о взрывах подложенных бомб в лагерях беженцев, а все остальные газеты промолчали. Также в зарубежных СМИ прошло сообщение об обстреле ракетами «СКАД» Асадабада, контролируемого моджахедами. Говорилось, что ракета взорвалась на базаре, погибло 500 человек и т.п. Потом выяснилось, что там происходили стычки между двумя оппозиционными группировками Хайматьяра и Саяфа и хейматьяровцы взорвали склады боеприпасов.
Примечательно, что в этот период отчетливо проявилась тактика использования американскими спецслужбами дезинформации, которую распространяли бывшие советские граждане. Наиболее показательна в этом плане история, связанная с деятельностью известного ныне журналиста Савика Шустера, эмигрировавшего из СССР и работавшего в те годы на «Радио Свобода» и в итальянском ежемесячном журнале «Frigidaire». Бывший коллега Шустера по радиоработе Иван Толстой в журнале «Звезда» в 2001 г. в статье «Человек рыночный, или Бурная весна Савика Шустера» вспоминал, Савик отличился на ниве дезинформации еще в 1980 г., во время Олимпиады в Москве: «После вторжения советских войск в Афганистан Савик участвовал в одной остроумной антисоветской акции. Вместе с коллегами из итальянского журнала «Frigidaire» он составил фальшивую газету «Правда», по бумаге (купленной в Финляндии) и шрифтам неотличимую от «Правды» настоящей. Надежные туристы с пачками лже-«Правды» отлично справились с заданием в олимпийской Москве. Сохранился кадр: огромная московская автостоянка, и у каждого автомобиля за дворники засунута такая газетка». На передовой странице фальшивой «Правды», датированной 28 июля 1980 г., красовалась смонтированная фотография голого Суслова под большим заголовком «Россия сломила бесов!». Фальшивка сообщала о том, что в СССР «произошел переворот», а Брежнев с Сусловым бежали в Прагу. «Нет Союза, нет Советских, нет Социалистических, есть только Республики! – писалось в этом пропагандистском «шедевре». – Даже если Вы уже знаете, стоит повторять каждый день, что Советского Союза больше нет. Пришел конец огромной империи большевистской партии. Брежнев, Суслов и компания не властвуют больше над несчастной Россией». Далее сообщалось: «группа свободолюбивых офицеров» арестовала депутатов Верховного Совета СССР и «объявила об официальном отделении РСФСР от СССР». Ну, и дальше в таком же духе.
А в 1983 году Савик Шустер со своими коллегами по журналу отпечатали фальшивую версию газеты «Красная Звезда», которую пачками переправляли в Афганистан. Вот выдержки из этой фальшивки: «Чрезвычайный специальный выпуск «Красной Звезды», который вы держите в руках, абсолютно беспрецедентен. Вплоть до сегодняшнего дня эта газета полностью писалась Коммунистической партией и руководилась ею. Сегодня она написана группой многих солдат, представляющих все основные гарнизоны Советского Союза.
Братья! Солдаты! Новости, которые пришли к нам из Афганистана и из всех регионов Советского Союза, полны радости. Военное вторжение закончено! В Афганистане – долгожданный мир! Правительство Бабрака Кармаля – в изгнании. Отряды Советов и моджахедов братаются! Товарищи, наш главный враг наконец-то повержен! Разрушайте ваше оружие и давайте возвращаться домой. Война окончена!»
Стоит отметить, что Шустер одновременно писал и репортажи из Афганистана для немецкого журнала «Шпигель». Об их направленности красноречиво говорят заголовки номера за май 1983 г.: «Мы убьем их всех» (материал о гордых и свободолюбивых моджахедах) и «Мы ведем здесь бессмысленную войну» (статья о советских военнопленных). В последней Шустер якобы берет интервью у советских военнопленных, захваченных в Афганистане, которые сообщают, что «советские солдаты открыто торгуют гранатами и автоматами на рынках Афганистана»; «советских солдат обирают офицеры, присваивая себе солдатское сгущенное молоко и тушенку»; «изголодавшиеся солдаты вынуждены менять на еду сапоги и амуницию»; «офицеры избивают солдат даже за разговоры с афганцами». Подобных публикаций в иностранной прессе было очень много, что позволило сформировать негативное отношение мировой общественности к операциям советских войск в Афганистане, причем даже среди тех, кто ранее весьма положительно относился к СССР.
В свою очередь, эффективность советской контрпропаганды оказалась крайне низкой. Это, собственно, было характерно не только для войны в Афганистане, но и для ряда других локальных военных конфликтов 1970–1980-х годов, где участвовали советские военные специалисты и использовалась наша военная техника. Например, во время арабо-израильского вооруженного столкновения в долине реки Бекаа 6–12 июня 1982 года истребители ВВС Сирии советского производства уничтожили в воздушных боях 42 самолета ВВС Израиля американских фирм, потеряв при этом 47 машин (четыре МиГ-23 МС, шесть МиГ-23 МФ, а также 26 МиГ-21-бис и 11 МиГ-21 МФ). Оценивая результаты боевого применения истребителей в боях над долиной Бекаа, один «крупный израильский военачальник» (пожелавший остаться инкогнито) в интервью журналу «Flight International», касаясь самолета Миг-23, заявил: «Мое мнение... таково: советские самолеты очень хороши, судя по тому, что мы знаем об их возможностях и что видели на практике. Однако сирийские летчики часто действовали не тогда, когда нужно, и не там, где нужно».
Несмотря на благоприятный, в целом, для Сирии итог воздушных боев в долине реки Бекаа, США сумели добиться выдающейся победы в информационной войне, успешно проведя широкомасштабную пропагандистскую кампанию, направленную, в первую очередь, против Советского Союза. Данные о потерях в Ливане, опубликованные в Израиле, где утверждалось об уничтожении в воздушных боях 102 сирийских самолетов и о потере всего одной своей машины, сбитой огнем с земли, носили ярко выраженный пропагандистский характер. Американские информационные агентства практически полностью повторили информацию израильских источников. США сумели использовать свою самую мощную в мире пропагандистскую машину для дискредитации авиационной промышленности СССР, а также продвижения на мировой рынок собственной авиационной техники, в частности истребителей F-16, которым создавалась репутация «убийц МиГов».
Советские власти через сообщения ТАСС попытались опровергнуть израильскую версию боев в Ливане и «спасти лицо» отечественного авиапрома, но эти действия оказались запоздалыми и недостаточно активными: заявление ТАСС от 15 августа 1982 года о том, что «в ходе боевых действий над долиной Бекаа сирийскими вооруженными силами было уничтожено около 70 израильских самолетов, в том числе и машины новейших типов», осталось практически незамеченным ни за рубежом, ни в СССР.
Результаты этого информационного поражения практически сразу же сказались и на экспорте истребителей МиГ-23: летом 1982 года с Республикой Перу, ранее закупавшей в основном советскую авиационную технику, велись переговоры о поставках партии истребителей МиГ-23, однако после боев в долине Бекаа заинтересованность перуанцев в приобретении МиГов сильно ослабла, и сделка так и не состоялась. Безуспешно завершились и попытки поставить МиГи Аргентине, ВВС которой понесли огромные потери в ходе фолклендской войны, а также Финляндии, ранее ориентировавшейся на закупку самолетов у России. Таким образом, проигрыш в информационном противостоянии обернулся значительными экономическими потерями для СССР.
(Продолжение следует)
.gif)
.gif)
Комментариев нет:
Отправить комментарий